Для демонстрации своего творчества Иннокентию Horikenshin Мещакову не нужны залы и галереи. Его работы сами передвигаются по миру. Иннокентий – мастер японской татуировки.
За 15 лет он провел за работой тысячи часов. Набил две сотни рукавов, сделал десятки спин. На счету Иннокентия есть даже несколько клиентов, зататуированных полностью. Примеров его работ хватило бы на толстую книгу.
Многие питерские знаменитости обращались к нему на заре своей карьеры. Популярному ныне стилисту Кате Рок Иннокентий делал тату на голове. Множество татуировок красуется на теле художника и креатора Оскара Ренкеля – в свое время одного из самых известных персон Петербурга. На многих снимках татуировки, сделанные Иннокентием, выигрышно дополняют образ Ренкеля.
Петербургский художник и дизайнер Юлия Торба, хорошая приятельница и поклонница творчества Мещакова, тоже не смогла устоять и сделала себе японские тату. Торба арт-директор Bureau de collaboration Le Petit Parisien и автор принтов для французского дома тканей La Maison Pierre Frey и Thevenon. Так что в утонченности ее вкуса сомневаться не приходится. Интересно, что все эти творческие личности обрели успех после нанесения татуировок. Как тут не поверить в силу символов.
Среди клиентов Иннокентия много и женщин, и мужчин. Подход к работе принципиально разный. Мастер тату объясняет: есть мужские татуировки, а есть женские. Отличие не только в образе и смыслах. Это разная цветовая палитра, построение линий. Женская татуировка, говорит Иннокентий, плавная, нежная. Она не должна смотреться на теле, как нечто инородное. Татуировка для мужчин более яркая, агрессивная, с резкими решительными линиями.
Мастер черпает вдохновение для своих работ не только из японской культуры. Иннокентию нравится рассматривать минималистичные строения и интерьеры, архитектуру храмов и их фрески. У художника нет опыта росписи помещений, однако, он признается, что от подобного предложения не отказался бы. И первым делом взялся бы за заведения, называющие себя японскими. Уж больно аляписто, безвкусно и вульгарно выполнено убранство большинства из них. В этом нет глубины традиций.
Мещаков с большим трепетом относится к традиционным ценностям японской культуры. Он изучал работы японских художников, вникал в мотивы и символику, которую они изображали. В свое время именно этот глубинный интерес и привлек Славу Старкова. Старков был первым наставником Иннокентия. Позже он поедет в Бразилию, где продолжит обучение у выдающихся мастеров японской татуировки.
Японская культура заинтересовала Иннокентия еще в институте. На четвертом курсе он твердо решил связать свою жизнь с татуировкой и ушел из вуза. Через несколько лет работы мастером тату Мещаков принял еще одно судьбоносное решение: заниматься исключительно японской татуировкой. Много учился, в том числе у Старкова. Ездил на ежегодные тату-конвенции, набирался опыта, делился своими знаниями.
Уже более 10 лет Мещаков работает с японскими мотивами. И не перестает восхищаться ими. Иннокентий видит в японской татуировке исключительно красоту и гармонию и находит, что красива даже тема намакуби. Это изображение отрубленных голов. Они символизируют отсутствие страха перед смертью и готовность встретить ее.
Недавно Иннокентий поднялся на новую ступень мастерства: освоил технику тебори. Это ручной способ нанесения татуировки с помощью бабмуковых палочек. Мещаков долго не решался попробовать, считая это мастерство чем-то неприступным. Но на деле освоил его, проявив усердие. Иннокентий до сих пор помнит ощущение, когда вдруг стало понятным, как были сделаны татуировки 20 – 30-летний давности.
Тебори – это даже не способ нанесения рисунка на тело. В нашем быстром мире это своего рода медитация. Полное отсутствие суеты, умиротворение мастера и заказчика.
За годы работы Мещаков получил признание коллег. Сделанные им татуировки называли лучшими на тату-конвенциях. В декабре прошлого года Иннокентий представил свою графику на питерской выставке. Несколько работ купили в частные коллекции ценители японского искусства. Мастера приглашают в качестве эксперта профильные интернет-площадки.
Однако Иннокентий никогда не считал, что у его дела есть предел развития. В татуировке невозможно достичь какой-то вершины и остановиться, считает Мещаков. Он убежден: нельзя сидеть на месте и закисать в собственном творчестве. Ведь даже вершина горы однажды может стать подножием.
Автор: Марина Геворкян
