Каждому телу по уголовному делу.
По мнению главреда интернет-портала «Прайм-Крайм» Виктории Гефтер статья 210.1 УК РФ оказалась бесполезна в борьбе с ОПГ.
Данная статья УК известна как антиворовской закон и предполагает уголовное наказание от 8 до 15 лет за «занятие высшего положения в уголовной иерархии». Проще говоря, за титул «вора в законе» можно присесть и надолго.
Основой для принятия этого закона стал президентский указ по борьбе с организованной преступностью, известный как Указ № 46. Но почему же этот указ провалился?
«План Путина» казался очень простым — сыграть на воровских традициях. Согласно им, на вопрос «ты вор в законе?» носитель соответствующего титула должен давать максимально прямой и положительный ответ. В противном случае, свои же лишат его титула «вора в законе».
Но достаточно быстро выяснилось, что это предположение очень сложно реализовать на практике. Большинство видеозаписей, на которых «воры в законе» признают свой статус, сделаны до вступления данного закона в силу, из-за чего следователи не могут использовать их в качестве доказательства.
В наши дни «воры в законе» пытаются, давая ответ на роковой вопрос, играть с интонацией, чтобы адвокат мог истолковать этот ответ перед судом как внезапный приступ сарказма. Кто-то просто ничего не говорит, а отвечает на вопросы сугубо не под запись.
Справедливости ради, не только в России «не взлетела» идея антиворовского закона. В Грузии он точно так же не сработал из-за чего был отменён в 2014 году.
Аналогичные законы есть во Франции и Армении, где они плохо действуют: очень трудно доказать, что словесное признание в принадлежности к высшим эшелонам мафии дано добровольно, а не получено под давлением. Отдельной проблемой является коррупция полицейских и следователей, которая влияет на ход следствия, но на которую не влияют «антиворовские» законы.
По словам Виктории Гефтер, как правило самостоятельно данная мера не действует, из-за чего всех криминальных авторитетов пытаются арестовать с оружием или наркотиками на руках, чтобы антиворовская статья стала дополнительным эпизодом уголовного дела. В таком случае, она работает, но лишь как одно из обвинений, в дополнение к основному.
