Они сражались до последнего патрона.
Для участия во Второй Чеченской войне боеспособные подразделения собирались со всей России. Поэтому в битвах участвовали сводные отряды, которые для таких боевых действий не предназначены. Например, отряды милиции особого назначения.
Была ещё одна причина применения ОМОНа не по назначению. Генералы торопились доложить о победах над боевиками тогда, когда на вверенном им регионе ещё действовали остатки банд. Поэтому федеральные войска выводились оттуда, где они ещё были нужны. А чтобы обеспечить безопасность и дочистить боевиков, в такие места свозили СОБР и ОМОН – к войскам эти структуры не относились и формально выполняли полицейские операции.
Так было и в Веденском районе. Ночью с 28 на 29 марта 2000 года во временный Веденский РОВД поступил приказ от командующего Восточной группировкой федеральных войск генерал-майора Макарова С. А. на выдвижение сводного отряда для выполнения спецоперации в селе Центарой в Ножай-Юртовском районе.
Рано утром 29 марта отряд, состоящий из 41-го сотрудника пермского и березниковского ОМОНа, а также 8-ми контрактников комендантской роты в/ч 83590, выдвинулся на место. Колонна состояла из головного «Урала-4320», «ЗИЛа-131» и замыкающего БТР-80.
Проходя мимо Жани-Ведено, у высоты 813 колонна остановилась, так как у «ЗИЛа» перегрелся двигатель. Стояли они довольно долго. Командир колонны майор Смирнов пошел в ближайший дом, надеясь найти хозяев и попросить у них воды для радиатора «ЗИЛа». Однако, там он наткнулся на боевиков. Что произошло в доме, детально неизвестно, но командир из ПМ успел убить одного боевика, после чего был убит сам.
Битва начиналась как случайная перестрелка. Но вскоре в транспорт полетели реактивные гранаты РПГ-7. Милиционеры до начала боя не спешивались и не рассредоточились, поэтому выпрыгивающие из машин сотрудники стали лёгкой мишенью.
Сначала подбили «Урал», затем подожгли МТО пытающегося выйти вперёд БТР. Последним был подбит «ЗИЛ». Экипаж успел покинуть БТР, но потом один боец вернулся в горящую машину и вёл огонь из пулемёта, пока в «броню» не попали второй раз. Из других концов селения к месту боя подтягивалось всё больше боевиков, плотность огня усиливалась.
Выгоревший головной «Урал»
Бой начался в 7:43 утра. Принявший на себя командование Василий Коньшин почти сразу сообщил по рации о засаде. Но помощь в виде второй колонны к осаждённым омоновцам выдвинулась только в 9:30. В составе второй колонны были солдаты комендантской роты, сотрудники пермской милиции и ОМОНа.
Не дойдя до осаждённых, вторая колонна сама попала в засаду. Головной БТР подбили в первую минуту боя. Позже подошли 4 БМП с десантниками. Боевики вели плотный огонь не только из стрелкового оружия, но и из миномётов и гранатомётов – отряд терял бронетехнику. Со стороны федералов также были подтянуты миномёты, но корректировать огонь было сложно. Не было связи и с «вертушками», которые расстреливали боекомплект наугад. При этом боевики сканировали радиосвязь и забивали эфир угрозами и издёвками.
Спустя 6 часов упорных боёв из-за потерь второй колонне пришлось отступить. Отряд потерял 15 бойцов комроты и одного омоновца ранеными. Не все из них доехали до госпиталя. Пока боевики отвлеклись, пять бойцов ОМОНа и один солдат всё же вырвались из окружения, но к своим они добрались только ночью. Осаждённые же выходили на связь всё реже. Последним сообщением в эфире было: «Все, кто ещё может стрелять - огонь одиночными по склонам!»
Когда вторая колонна вышла из-под обстрела, к ней на подкрепление вышла третья колонна ВДВ. Однако, генерал Макаров приказал вернуть её в Ведено. Бойцы второй колонны были шокированы, они восприняли это как предательство своих осаждённых сослуживцев. Но сделать ничего не могли. Артиллерия и вертолёты накрывали всё новые квадраты до самой ночи. С наступлением темноты надежда спасти выживших растаяла.
31 марта федеральные войска вышли к высоте 813. Солдаты нашли тела 31 павших воинов. У многих были прострелены ноги – снайпера сначала стреляли по ногам, а потом, когда бойцы пытались перевязать друг друга, добивали их. Когда у ребят закончились патроны, боевики подошли к ним. Раненых пытали. Одному бойцу затолкали икону в рот и отрезали ухо. Издевались даже над телами павших.
Всех, кто не мог идти, добили в голову или шею. Десять бойцов признали пропавшими без вести. Федералы нашли лишь одного выжившего омоновца. С простреленными ногами, голодный и холодный он пролежал три дня. В последствии, ему ампутировали ногу, но он продолжил нести службу в ОМОНе.
1 апреля нашли захоронения с телами десяти пропавших. Бойцы спустились к реке, но перейти её уже не успели. Вокруг места, где их взяли в плен, было много гильз и неразорвавшаяся граната. Видимо, парни отбивались до последнего патрона. Тяжело раненого бойца бандиты добили прикладом на месте, остальных увели босиком. Пленных зверски пытали, одному из них засунули нательный крестик в нос. После отказа обменять их на полковника Буданова, бойцам перерезали горло.
Предполагается, что на этом фото бойцы, которые пыталий уйти он боевиков, но были взяты в плен у реки
Трагедию расследовали. Оказалось, что местная уголовка не раз передавала шифрограмму в штаб группировки. Засаду, по всей видимости, готовили заранее. Это видно по тщательной маскировке укрытий и заранее вырытым окопам в полный рост. Скорее всего, о задании колонны омоновцев боевикам было известно. Поломка «ЗИЛа» лишь немного нарушила планы бандитов.
Однако, расследование признало, что колонна на боевиков наткнулась случайно. Из заключения следует, что если бы не поломка «ЗИЛа», то ОМОН просто проехал бы мимо временного расположения банды, которая тихо ушла бы в горы.
В процессе расследования руководство временного ОВД Ведено было занято поиском того, на кого можно было бы спихнуть вину. Тем же занимались и вышестоящие чины. Ведь были нарушены все правила: попавший в засаду отряд состоял из бойцов с совсем другим профилем – в ОМОНе сопровождать колонны не обучают, не были проработаны маршруты и пути отхода, поддержка авиацией и артиллерией также не была продумана заранее. Не подготовили и подкрепления.
Командиры колонн даже не были уведомлены, на каких частотах держать связь с прикрывающими этот район воинские части. Да и вообще непонятно, что такая слабая группа делала в этом районе Чечни. Однако, всю вину свалили на командиров первой колонны и бросившейся ей на выручку второй.
Судили и несколько боевиков. Им дали от 16 до 21 года строгого режима. Многие из эпизодов их участия в засаде доказать не удалось. Они вообще выдавали себя за мирных жителей, оказавшихся там случайно. В итоге, за гибель парней из высшего руководства так никто и не ответил. Макаров в последствии дослужился до генерал-полковника. Откуда была утечка, тоже не нашли. А горевшим желанием мести сводным отрядам ОМОНа и бойцам комроты просто не позволили добить боевиков.
Остаётся только почтить память воинов, которые, несмотря на безразличность и непрофессионализм высшего руководства, сражались с честью.
